Книги
Вердикт докторов явно не порадовал королеву-мать. Впрочем, она оказалась весьма достойным противником: с крепкими нервами и стойкой. Уже ее дневной визит на следующий день дал мне понять, что я выиграла только маленькую битву, а основные бои еще впереди. Она продолжала называть меня утробой, носящей королевское семя. Это слегка раздражало, но не настолько, чтобы я рискнула на открытый конфликт. Я прекрасно понимала, что мне нужно узнать об этом мире как можно больше.
Утром, до визита королевы, но сразу после завтрака и благодарственной молитвы, во время которой я просто складывала руки и шевелила губами, чтобы не привлекать внимание, я попросила мадам Вербент поговорить со мной.
-- Мне немного грустно одной, и я скучаю по прежним временам.
-- Вы сердитесь на меня, ваше величество?
-- Почему вы так решили, мадам Вербент?!
-- Вы больше не называете меня Софи…
Слава всем богам, что она сама назвала имя. Я выглядела бы очень настораживающее и неубедительно, объясняя, что я его забыла.
Беседа проходила в обычном для попаданок ключе. Я использовала все знания из всех романов-фэнтези, которые читала в своем мире: пожаловалась на слабость и плохое самочувствие, на то, что у меня, кажется, проблемы с памятью, и, жалобно глядя ей в глаза, попросила помощи. В целом, беседа оказалась весьма продуктивной. Пусть мадам Вербент и перескакивала с одного на другое, зато я утвердилась в правильности многих своих выводов.
В этой стране я – чужестранка, принцесса из соседнего королевства, отданная замуж по политическим мотивам. Если говорить точнее, то как некий символ перемирия двух государств. Софи не слишком хорошо поняла, какие именно у меня проблемы с памятью, и мне приходилось аккуратно задавать множество наводящих вопросов.
Её ответы подтвердили мою правоту: сама мадам приехала со мной из Сан-Меризо. Она с удовольствием и тоской вспоминала южную цветущую страну, периодически вставляя: “Помните, Элен, как мы последний раз отмечали цветение садов? Ах, какой на вас был прелестный туалет!”. Такими и подобными воспоминаниями мадам Вербент пересыпала весь разговор. Я поняла, что здесь, в этой стране, она осталась не совсем добровольно. Мадам тосковала по родине и, возможно, хотела бы вернуться туда. Потому я спросила прямо:
– Мадам Вербент, вы хотите домой?
Она взяла мои руки и, мягко поглаживая их, глядя мне в глаза, ответила:
– Элен, вы – дитя моего сердца! Я никогда не брошу вас одну!
Я не рискнула уточнить, почему именно она так ко мне привязана, но судя по ее рассказам, там, на родине настоящей Элен, она была с ней с самого детства. Зато я много узнала о семье принцессы. Королем Сан-Меризо был отец Элен, Геральдо Великолепный. Если судить по отдельным фразам мадам, козлом папенька был первостатейным. Недавно он схоронил третью жену и, по слухам, планировал новый брак. На данный момент у Элен, а точнее уже у меня, было восемь законнорожденных братьев и сестер.
Решив, что сейчас прежняя моя семья не слишком важна, я постаралась вывести мадам Вербент на насущные проблемы:
– Софи, почему королева-мать так не любит меня?
Мадам так явно смутилась, так долго отнекивалась и отговаривалась незнанием и непониманием, что я только усилила нажим. В конце концов, она тихим шепотом объяснила мне причину.
Королева-мать лично ездила с посольством, которое договаривалось о прекращении войны между странами, и присмотрела там себе невестку. Ее выбор пал на мою старшую сестру, принцессу Регину. Судя по обмолвкам мадам, старшая сестра Элен отличалась высоким ростом, плотным телосложением и, как и все дети моего отца, покладистым характером.
В общем-то, королеву можно было понять. Она искала сыну жену, способную рожать, и мой папаша практически пообещал ей это. Однако через месяц, нарушая все устные договоренности, он отдал Регину замуж с неприличной поспешностью. Породниться с королевской кровью пожелала семья Горного Князя. Уточнять, кто такой Горный Князь, я не стала – успею узнать потом. И даже причины, побудившие моего папеньку нарушить договор, мне были непонятны. Однако, когда будущий муж Элен, оставив мать управлять страной, заявился в пограничное княжество Серкано, где и должно было состояться знакомство с невестой, вместо обещанной Регины он увидел трех девчонок мал мала меньше. Правда, помимо мирного договора, за каждой из невест было обещано два арфийских жеребца такой стати, что восхищенный король спорить не стал и просто ткнул пальцем в Элен – старшую из трех сестер по возрасту. Похоже, папаша был достаточно умен и знал о женихе многое.
Во всяком случае, свадьба состоялась там же, и домой вместо здоровой, способной к родам жены король привез тощее недоразумение – Элен. Рожая первого ребенка, Элен чуть не умерла, чем вызвала еще больший гнев свекрови. Сын же, чувствуя вину перед матерью за то, что хитрец Геральдо Великолепный обманул его, за жену не вступался, справедливо полагая, что его дело – зачать ребенка, а вынашивание и все остальное его не касается.
Так я узнала, что у меня есть трехлетняя дочь.
Признаться, эта новость привела меня в шоковое состояние. Я вяло махнула рукой, отпуская мадам Вербент и высказав желание полежать. Подушку из-под спины убрали, одеяло подоткнули и я погрузилась в собственные мысли: “Господи Боже мой… Получается, у меня уже есть приемный ребенок! Не представляю, как с этим со всем справляться. Мне же придется контактировать с девочкой, и рано или поздно она поймет, что я ее не люблю! Это просто ужас какой-то!”
Может быть, от общей физической слабости, а может быть, оттого, что сбывался мой самый большой кошмар, я тихо заплакала.
***
Дни тянулись за днями, как бусины на одной нитке. Регламент дня был четко расписан и никогда не нарушался.
Пробуждение, публичный туалет, умывание моей королевской особы ароматизированной водой, утренняя молитва, которую читал вслух кто-то из фрейлин, завтрак, визит доктора, первый визит короля, тупое лежание в постели, молитва, обед, послеобеденный визит королевы-матери, во время которого она клевала мне печень и мозги, перекус фруктами, тупое лежание в постели, второй визит короля, молитва ужин, сон.
Некоторую бессистемность вносил доктор мэтр Борен, который приходил исключительно по велению левой пятки. Может быть, таким образом он давал понять, сколь сложно его лекарское искусство. Несколько раз он приносил мне травяные микстуры, и я, сколь ни мало разбиралась в этом, каждый раз дотошно расспрашивала, что входит в состав. Некие слабые представления о средневековой медицине у меня были, я боялась, что мне предложат ртуть или подобную гадость. Так прошло пять дней.
На шестой день, сразу после визита короля, дверь вновь распахнулась и мажордом провозгласил:
– Ее королевское высочество принцесса Элиссон!
Я вздрогнула и села на кровати. Судя по всему, я сейчас увижу свою так называемую дочь. В распахнутую дверь вошла целая процессия. Первой с трудом двигалась крошечная девочка, одетая по придворной моде. Я смотрела, как бедняжка с трудом передвигается в золотой негнущейся парче. Неудивительно, что девочка споткнулась и неловко упала на колено. Идущая рядом с ней пожилая дама, обладательница выдающейся груди, наклонилась к ребенку. Я думала, что она подхватит принцессу на руки, но нет.
Женщина помогла малышке встать, быстро одернула загнувшийся, как кусок фольги, подол платья, и принцесса продолжила свой бесконечный путь. Подойдя к моей кровати, девочка неловко изобразила книксен и опять чуть не упала, но бдительная дама схватила ее за руку и дернула, выравнивая.
