Книги
Глава 4
Ночь опускалась на королевский дворец. Солнце закатилось, и под звёздами слабо мерцали листья магических древ.
Сильвена стояла у окна, выходящего в сад, и сжимала кулаки, пытаясь понять, готова она сделать то, о чём думала весь день, или всё-таки нет.
В окнах драконьего дворца не было стёкол, но путь прохладным небесным ветрам преграждали магические поля. Они же служили защитой от непрошеных гостей.
Сильвена провела кончиками пальцев в миллиметре от такого поля — она уже давно научилась его отключать и часто использовала окно, чтобы выбраться в сад и побродить в одиночестве. Принцесса отлично ориентировалась в темноте, а гранитные своды храма, в котором проходили бдения, так и притягивали её к себе. С того самого момента, как Страж заглянул прямиком ей в глаза, Сильвена чувствовала нездоровое возбуждение. Стоять на месте было невозможно, сердце билось как бешеное, хотелось распустить крылья и взмыть в небо — и только мысли о том, что следует вести себя тихо, иначе её запрут на девять замков, останавливали принцессу от подобных глупостей.
Взмывать в небо она не стала. Однако, прочертив над магическим полем отменяющую руну, взобралась на подоконник и выскользнула в окно.
Особо таиться не было причин, но Сильвена на всякий случай провела ладонью над головой, накидывая полог невидимости, и, придерживая полы ночного платья, в котором ей полагалось спать, опрометью бросилась к собору.
Каждый из Стражей бдел в отдельной молельне — так было нужно, чтобы не отвлекать друг друга от единения с Прародителем. Сильвена крадучись пробиралась мимо этих ажурных сооружений, в каждом из которых находились только алтарь, небольшая бархатная подушечка, чтобы опустить на неё колени, — и сам страж.
Огненные волосы своего избранника Сильвена разглядела издалека и перестала дышать. Она собиралась приблизиться к воину спереди, но ноги внезапно стали ватными, и принцесса испустила утробный стон, презирая себя за трусость.
«Некуда отступать!» — зло одёрнула она себя. Стиснула кулаки и, не снимая полога невидимости, направилась в молельню. Обошла избранника по дуге. Рука сама собой скользнула над волосами Давена — те были мягкими и шелковистыми, и Сильвене захотелось зарыться в них пальцами, но воин слабо дёрнул головой, решив, что его тревожит назойливое насекомое, и принцесса поспешила отдёрнуть руку.
Она Девушка переместилась так, чтобы стоять между Давеном и алтарём, и спросила:
— Ты всё ещё готов выполнить любой мой приказ, воин?
Давен не отвечал, только чуть вздрогнул, услышав голос из пустоты.
— Знаешь ли ты, что с того момента, как принёс присягу, ты принадлежишь мне? — продолжила Сильвена допрос.
Страж продолжал молчать.
Тут только до принцессы дошло, что она забыла снять полог невидимости, и, совсем не по-королевски зашипев от злости, она поспешно исправила оплошность.
Зрачки Стража расширились, когда темнота перед ним замерцала радужными всполохами и в воздухе появился полупрозрачный силуэт прекрасной принцессы — от волнения Сильвена сняла заклятие не до конца.
— Если ты хочешь стать моим Стражем, — заявило привидение и прищурилось, — то должен исполнять каждый мой приказ. Когда бы и что бы я ни приказала. Сейчас я хочу… — Сильвена задумалась. — Хочу, чтобы ты поцеловал мой перстень! — решила она начать с малого. Принцесса вытянула вперёд руку — на тонком пальце красовался перстень с сапфиром, который ей подарили на первое совершеннолетие, наступавшее у драконов в десять лет.
Сейчас прохладный камень почти касался губ Стража. Тому даже не надо было шевелиться, чтобы исполнить приказ — но Давен остался неподвижен, как скала.
Сильвена нахмурилась. Во дворце никто не смел ей противостоять ей, кроме Янтарины и учителей.
— Я отдала приказ! — настойчиво повторила она и снова поднесла перстень к губам воина.
Давена предупреждали о том, что во время бдений его могут терзать искушения, к нему могут приходить видения и даже призраки прошлого и будущего.
«Это прошлое или будущее?» — думал он. От полупрозрачной руки привидения исходило тепло. Пальцы пахли цветами, и Давену казалось, что где-то он уже ощущал этот аромат. Страж чуть опустил веки, силясь отвлечься, и тут же его осенило: так пахло у ручья, там, где под звон водопада он тренировался каждый день. Этот запах всегда расслаблял его, немного облегчая тяжесть сумбурных мыслей, которые с каждым днём всё яростней крутились в голове.
Сейчас, когда этот запахаромат щекотал ноздри, а пальцы почти касались губ, Давен поймал себя на необъяснимом желании их поцеловать. «Тебя искушают! — подумал он и попытался прогнать из головы несвоевременные мысли. — Призрака поцеловать вообще нельзя!» Однако аромат продолжал туманить сознание, а стоило Давену окончательно сомкнуть веки, как рука привидения сместилась, и пальцы прошлись по краешку его уха, чтобы затем утонуть в волосах.
Давен боялся пошевелиться, боялся открыть глаза. Сам не знал, чего он хочет сильнее: чтобы этот внезапный соблазн исчез или чтобы продолжал продолжил его терзать.
Сильвена разозлилась было на то, что Страж не слушается её. Но уже в следующее мгновение ей стало страшноиспугалась. «А если он не хочет? Если ты ему вообще не понравилась, идиотка? И он всю жизнь будет мучиться от того, что ему приходится находиться рядом с тобой! Может, он вообще ненавидит тебя за то, что ты навязала ему такую судьбу!..» Мысли, цепляясь одна за другую, сплошной волной заполняли сознание, пока Сильвена не утонула в потоке беспричинной нежности. Тот подхватил её и нёс вперёд, так что принцесса напрочь потеряла управление и телом, и разумом. Будто Словно со стороны она наблюдала, как её собственные пальцы движутся по скуле воина. Как спускаются ниже, лаская его шею. Как совсем рядом встревожено бьётся маленькая венка.
Сильвена не заметила, как наклонилась и как её собственных губ коснулось прохладное дыхание Стража.
«Что я делаю?..» — спросила себя принцесса и замерла.
Глаза воина были закрыты, и Сильвена смотрела прямо на его веки. У Стража было красивое лицо — хотя не оно стало причиной того, что принцессу так тянуло к нему. Причины Сильвена не знала сама, просто каждое утро, просыпаясь, могла думалать только о том, когда солнце перекатится через зенит и можно будет пойти смотреть, как её воин упражняется с мечом.
— Как твоё имя?.. — прошептала она.
— Давен… — выдохнул Страж, прежде чем понял, что говорит.
— Вен… — эхом откликнулась Сильвена, щекоча дыханием его губы. Надолго замолкла, вслушиваясь в непривычно сильное биение собственного сердца. — Я не верю, что тебе неприятны мои прикосновения, Вен… —прошептала она.
Давен тяжело дышал. «Приятны» и «неприятны» никак не описывало то, что происходило с его телом. Оно наливалось незнакомым жаром, который сильнее всего пылал внизу живота. Думать было тяжело, в висках стучала кровь.
— Первородный Дракон, не оставь меня в минуты слабости моей… — прошептал он.
Сильвена поджала губы и выпрямилась.
— Перепутал все слова! — сказала она. От того, что воин предпочёл думать о Прародителе, а не о ней, в сердце мгновенно вспыхнула злость.
Давен сбился. Испугался, что призрак прав, потому что в голове была такая мешанина, что он и имя своё вспоминал с трудом.
— Прародитель Драконов, да сияет твоё пламя вечно… — он снова запнулся. — Благослови, Прародитель, мир, рождённый из огня твоего…
Наконец привычные слова стали соскальзывать с губ сами собой. Привидение нахмурилось и смотрело на него колючими голубыми глазами, в которых мерцали искорки янтаря.
— Ни на что не способен! — отрезало оно. — Никогда ты не сможешь мне служить!
