Книги
Глава 13. Что такое Эсрон?
– Что это было? – озвучила я вопрос, расположившись на стуле у весело потрескивающего камина с чашкой горячего напитка. Сладковатое ягодное послевкусие обволакивало нёбо, я причмокнула губами, смакуя.
Норман бросил на меня недоумевающий взгляд и с сожалением в голосе ответил:
– У меня нет заварки, но нашёл лечебные травы. Эти укрепляют иммунитет. Или улучшают пищеварение?..
– Да я не про чай, а про людей у пруда.
– Люди?! – вскрикнул возмущённо Мэни, вытянув шею в мою сторону. Он, словно пёс, улёгся у камина между нашими с Норманом ногами. Бдил Иммэнуил Феникс, чтобы молодежь не творила непотребства под покровом ночи, – его слова, ничего не выдумываю.
– Это были драконы, – деловито добавил гусь.
– Драконы?
– Ты находишься в Хельфхорде – это непризнанная страна драконов. Конечно же, ты могла наткнуться тут на других драконов. И я замечу, что эти твари отличаются отвратительным характером, кроме Нормана – этот парень исключение, потому что держится подальше от сородичей, – фонтанировал информацией Мэни.
– Почему непризнанная?
– Потому что нет ни короля, ни императора. Ни губернатора, как в свободных городах, и драконы живут разрозненно, изредка объединяясь, чтобы прогнать людей со своих земель.
– То есть вы никому не подчиняетесь? – спросила, посмотрев прямо на Нормана.
– Драконы не способны подчиняться, – ответил за него гусь.
– Я вроде с Норманом разговариваю.
– Мэни больше меня знает о драконах, – неловко оправдывался Норман и глотнул горячего напитка из своего стакана.
Я смерила его подозревающим взглядом, не понимая, как такое возможно.
– Я драконом стал два года назад, по драконьим нормам я – опасный драконыш, неумеха и обуза. Огненный дракон, которого ты видела на пруду, взял меня под крыло, чтобы обучить всему необходимому для выживания. Лет через двадцать у меня появится право претендовать на жильё в глубине Хельфхорда, то есть подальше от границы с Анклавией, со стороны которой часто приходят контрабандисты в поисках наживы, точнее, слабых драконов и их сокровищ.
Я шокировано уставилась на Нормана. Для меня его откровения прозвучали как дикость.
– Но ты же был человеком, – вспомнила я. – Почему люди отказываются от драконов, а драконы даже новичков поддержать не могут?
– Не могут? – фыркнул Мэни. – Не хотят. Своя шкура ближе.
– А ты, видимо, родственник драконов, – предположила я, вспомнив, как гусь улепётывал от ледяной драконицы, бросив друга и меня. Ну подумаешь, друг у него может за себя постоят – его поступка это не обеляет.
– Ты на что намекаешь? Я же уже говорил, что меня создала богиня Диана, а значит, у меня нет никаких родственников.
– А драконов кто создал? – задалась я закономерным вопросом.
– Никто. Они сами создались.
Я посмотрела на Нормана, ожидая услышать его версию.
– Лис, мой дракон-учитель…
– Тот рыжий мужчина?
– Да. Он в своё время изучал историю появлений драконов и пришёл к выводу, что своим существованием мы обязаны Прародителю – создателю нашего мира.
Я слушала внимательно, потому что про Прародителя никто в соборе ни разу не обмолвился.
– Сильные маги перерождаются в магических существ, копируя форму прародителя.
– То есть ваш мир – это гигантский дракон?
– Ваш? – переспросил Норман, а Мэни подозрительно покосился на меня.
– Этот... – исправилась, нервно хихикнув и ткнув пальчиком себе под ноги.
Дракон не в курсе, что я из другого мира, и этот момент хотелось сохранить в секрете, чтобы выстроить отношения без поправки на божественный козырь. Моё желание может заинтересовать его или, возможно, одинокого феникса. И если первого, кажется, реально вразумить и отбить желание досаждать мне по этой теме, то от гуся и армия драконов меня не защитит.
– Раньше это не было секретом, а потом случился раскол – так этот момент назвал Лис. Раз драконами становились сильные маги, которые занимали высокие посты в Анклавии, то часто перерождение случалось на территории королевского дворца, зачастую не в подходящие моменты: в праздники, на гуляньях и на балах. Простые люди и тогда не знали о том, что ждёт сильных магов, кроме славы и богатства. Когда один король из далёкого прошлого переродился, он отказался передавать бразды правления наследнику. Разразился скандал, потому что король нарушал собственный негласный закон: все перерождённые маги переселяются в заповедник Хельфхорд. Его дети и внуки выступили против него и отказались присягать новорождённому дракону. Лис говорил, что семейное разногласие разрешилось, но пришлось заплатить немалую цену. Король-дракон бежал в Хельфхорд, сравняв с землёй свой бывший дворец. Он пытался объединить драконов, чтобы захватить власть в Анклавии, но у него ничего не вышло на наше счастье. Иначе бы жертв было куда больше. Его потомки, избежавшие смерти, переписали историю, сокрыв правду о перерождении и закрепив в умах людей одну истину: драконы – враги. Каждый сильный маг стоит на учёте, за ними тщательно следят и изолируют, когда замечают близость перерождения. Люди же думают, что маг болен неизлечимой болезнью, в финале которой он сгорает. Новорождённого дракона депортируют в заповедник, а его семье приносят соболезнования в связи с утратой.
– Погоди, то есть никто из переродившихся не пытается вернуться домой и сообщить о том, что они живы?
– Почему же... Пытаются. Вот только люди думают, что драконы крадут облики сильных магов, чтобы внедриться в магическое общество и добиться желаемого – захватить власть в Анклавии.
– Ужасно, – выдохнула я, посочувствовав Норману.
Переспрашивать о его семье не стала, чтобы не давить на больное. Если он для них мёртв, то неудивительно, что он не признался мне об их существовании. Надо быть честной: этот дракон не обязан мне открывать душу. Похититель он или кто?
– Может, расскажешь мне, как на самом деле был создан мир? – поинтересовалась, наслаждаясь спокойной и уютной обстановкой.
Я уже свыклась с мужской одеждой, которую мне предложил Норман по возвращению в башню. Огонь в камине и напиток, заваренный драконом, прогрел тело. Я потянулась на стуле, разминая мышцы, и задела ногами гуся – всё из-за больших меховых тапочек, выданных взамен промокшей обуви. Мэни недовольно крякнул и бросился поправлять растрепавшиеся перья. Я тихо извинилась, поджав ноги.
– Хм… – Норман не был готов, но подобравшись, заговорил размеренным тоном, будто сказку рассказывал: – Вначале существовала пустота – бесконечная и тёмная.
– Прям как у тебя в пасти, – хихикнула я и махнула рукой, призывая продолжать.
– Стало ей одиноко и тоскливо. Она сжалась в чёрную точку, но это не помогло унять нарастающие эмоции. И тогда пустота взорвалась, разлетелась во все стороны. Множество частей, которые были одним целом, зажили с того момента своей жизнью.
Воодушевленно подпрыгнув на стуле, чуть не ляпнула «Святая корова! Это же теория большого взрыва!», но вовремя спохватилась – никогда я ещё не была так близка к провалу: поди объясни, почему корова святая.
– Они менялись и принимали разные облики, – продолжал свой рассказ Норман. – Одна из частей пустоты стала драконом. Он путешествовал, исследуя пространство и наблюдая за тем, во что превратились другие части пустоты. Но пришло время, и он остановился, свернулся в клубок и погрузился в сон. Его тело стало преображаться, и превратился дракон в бескрайний остров с морями, горами и лесами, на поверхности которого появилась жизнь в разнообразных формах. Мир менялся, населяющие его существа и расы сменялись, появлялись и исчезали государства, но дракон-прародитель продолжал спать.
– О, а он проснется? Наверняка, есть какое-то предсказание или сказание об этом.
