Ты в моём декабре

ГЛАВА 3

В душе у Джеймса пахло фиалками и ещё какими-то цветами — так что, едва прикрыв за собой дверь, Эрика оглушительно чихнула. Посмотрела в большое зеркало в минималистичной раме, висевшее на стене, и недовольно потрогала опухшую скулу.

Рэм порой грозился, что врежет ей — но до дела не доходило никогда. Он, как и все альфы, предпочитал не делать, а говорить.

Рэм при всех своих достоинствах — представленных по большей части в виде толстого кошелька и рельефных бицепсов, потому что характер у альфы был так себе, а знаменитый узел если кого и вдохновлял, то только омег — был до жути ревнив и болезненно любил контроль. Он мог позвонить Эрике, находившейся в командировке, в три часа ночи и попросить показать свою постель через скайп. Или, например, позвонить в самый разгар деловых переговоров, чтобы выяснить, как идут дела — в этом случае следовало отвечать, иначе нежная душа альфы могла серьёзно пострадать.

Поначалу он нравился Эрике — иначе, в конце концов, зачем бы пускать его в себя? И дело тут было не только в деньгах. Скорее в том, что Эрика чувствовала за альфой силу, и сила эта её зачаровывала.

— Это всё первобытный инстинкт, — любила говорить её омего-сестра, — беты должны подчиняться альфам, как в стаях в древнейшие времена.

— А омеги? — ядовито интересовалась Эрика.

— А омеги должны ложиться под них, — честно отвечала сестра, — так установила судьба.

Эрика не верила в судьбу, которая не уготовила в своих сетях места для неё. Альфы и омеги имели истинных, беты — никогда. Но всё же должна была признаться самой себе, что не слишком-то любит управлять. Ей куда больше нравилось просто делать своё дело хорошо.

Рэм, казалось, мог дать ей то, чего она хотела. Но с каждым днём становилось всё более ясно, что ничто в жизни не даётся легко. В комплексе с респектабельным ухажёром, которому завидовала вся семья, Эрика получила домашнего деспота, настолько неудержимого в постели, что порой хотелось уползти от него под кровать.

Рэм не был у Эрики первым альфой, но он был самым долгим. Мощь его не шла ни в какое сравнение с главарём школьной банды, который согнул Эрику пополам, едва той исполнилось шестнадцать лет. На Бена, её кавалера на втором курсе, который каждую неделю заводил себе новых омег, Рэм тоже не походил. И хотя он был лучше этих двоих — и всех других - с ним же и приходилось тяжелее всего, потому что только он мог доставить Эрике настоящую, не телесную, но душевную боль.

Порвать с ним, казалось, означало вырвать кусок себя самой. Но Эрика знала, что есть вещи, которые нельзя терпеть, и есть грани, которые нельзя переступить.

Что делать дальше, она не представляла — оставалось надеяться, что Рэм не наберётся наглости сунуться в банк, где Эрика работала последние несколько лет, и что-нибудь про неё наплести. Секс с клиентами, само собой, никто не поощрял.

Эрика вздохнула и принялась раздеваться, больше не глядя на своё потрёпанное лицо.

Стянув мокрую одежду, она ощутила, что всё тело покрылось гусиной кожей, и поспешила было забраться под душ, но воду включить не успела: дверь приоткрылась, и в проёме показался Джеймс со стопкой махровых квадратиков в руках.

Глаза его невольно скользнули по бёдрам Эрики: для девушки довольно узким и даже немного угловатым. Мягкие бугорки маленькой груди были открыты его взору и острые башенки сосков делали их беззащитными на вид.

Джеймс поднял глаза, румянец выступил на его щеках, но вместо того, чтобы прокомментировать свой приход, он выпалил только:

— Вот! — бухнул полотенца на стиральную машину и поспешил скрыться за дверью.

Эрика не совсем поняла, что произошло, но сделала вывод, что впечатление она всё-таки произвела.

Джеймс стал жалеть о своём неожиданном решении привести девушку уже через минуту после того, как вошёл в квартиру. Дом был пустым, но он пропах Рене насквозь, так что Джеймс представить себе не мог, как уложит эту угловатую незнакомку на их почти супружескую кровать.

«Почти супружескую кровать», — покатал он в голове странную мысль. С первой их встречи с Рене прошёл почти год, хотя около половины этого времени Джеймс потратил на то, чтобы добиться её.

— Омеги любят внимание, — так говорила его мама-омега, и Джеймс привык считать, что это в самом деле так. В конце концов, это же разумно: каждый человек любит, когда к нему относятся хорошо.

Выходило, что всё-таки не так.

Джеймс мотнул головой, отгоняя от себя бесполезные мысли. Включил свет во всей квартире, поставил чайник на кухне и тут только вспомнил, что единственный халат в ванной принадлежал Рене — и та, скорее всего, забрала его с собой.

Он отправился в спальню, порылся в вещах и отыскал кое-что, что могло его заменить, а потом заглянул в ванную, решив, что если гостья и успела раздеться, то, наверное, заперла дверь.

И снова Джеймс с тоской подумал, что психолог из него никакой. Подумал очень быстро, потому что когда он увидел узкие бёдра… и маленькие холмики груди, думать Джеймс перестал совсем.

Торопливо бросив свою ношу на стиральную машину, он ретировался в коридор, провёл пятернёй по волосам и подумал, не понимая сам себя: «Недотрах? Или что?»

Ответа Джеймс не знал. В постели Рене исправно подставляла ему нужные места, так что жаловаться было бы грех. Далеко не каждый альфа мог позволить себе таких хорошеньких омег.

И всё же…

Мысли о Рене стремительно улетучивались из его головы, а член тяжелел. Голая Эрика стояла перед глазами как наяву, и рука сама собой потянулась к ручке ванной, чтобы повернуть её.

«Я всё равно скоро буду её трахать!» — пульсировало в голове, но в ходе долгого сражения крепко вбитая в голову вежливость победила, и Джеймс снова отправился готовить чай.

Когда дверь закрылась, Эрика застонала. Она сама не знала почему, но ей казалось, что взгляд Джеймса всё ещё скользил по её телу, исследуя каждый уголок, нежно касаясь его.

Эрика закрыла глаза. Пустила горячую воду и представила, что это гладят её пальцы Джеймса.

Всё это было странно. Но Эрике нравилось получать удовольствие от того, что происходит здесь и сейчас.

«Чтоб тебе пусто было, Рэм!» — подумала она и принялась тщательно растирать себя мочалкой.

Когда Эрика появилась на кухне, обмотанная полотенцем, ей показалось ненадолго, что перед ней всё-таки альфа — и сейчас её съедят. Но уже в следующее мгновение Джеймс отвел взгляд и, глядя куда-то в стену за её плечом, сказал:

— Чай готов. Сахар или что-нибудь ещё?

Эрика молчала. Она не могла определиться до конца, что ей сейчас нужно. Изначальный план предполагал просто переночевать и немножко перетерпеть, но теперь холодность Джеймса определённо её задевала.

В конце концов, они пришли трахаться или… пить чай?

«Будь я омегой, он не посмел бы мне отказать, — подумала Эрика с тоской. — И будь я омегой, уже набросилась бы на него».

Но Эрика так не могла. И хотя одноразовый секс её не пугал, всё же она ожидала, что активность будет проявлять альфа. Вожак.

Она опустилась на стул, скомкано поблагодарила и, налив себе чашечку ароматного чая, принялась неторопливо пить.