Ледяная звезда: Призыв

ГЛАВА 4

Сверр пристально наблюдал за тем, что делает его призывательница.

У Дагней были не по-детски изящные руки. Белые и нежные, явно не державшие ничего тяжелее пера.

Сверр понял, что движения длинных пальцев гипнотизируют его, только когда Дагней окликнула и полуприказала-полупопросила помочь.

Дагней не хотелось отказывать. Сверр удивлялся себе, потому что близость этой девушки унимала злость, бушевавшую в его сердце все последние месяцы. Жажда мести стихала, уступая другому, непривычному чувству, которое пугало Сверра ещё сильней.

Дагней хотелось защищать. Нежить в руках и смотреть, как она будет спать.

«Девятый, ты свихнулся», — одёрнул себя Сверр. Как раз тогда, когда они вдвоём закончили накрывать на стол, и Дагней сама опустилась на одну из сломанных скамей, стоявших здесь.

Именно вид этой скамьи немного отрезвил Сверра и, опомнившись, он спросил:

— Где мы находимся? Я выходил… и видел… что это какие-то руины.

— О, — Дагней зачерпнула большой ложкой бобов и плюхнула в свою миску. Отправила немного в рот и только затем взялась отвечать на вопрос: — Это Башня магии. Ученические корпуса.

— Немного… — Сверр хмыкнул. — Уныло для школы магии.

— Это подземные этажи. Они давно заброшены, и, насколько знаю, никто кроме меня здесь не бывает.

Дагней помолчала, размышляя. План призыва демона оказался всё-таки не совсем продуман.

— Ты умеешь прятаться в пространственный карман или что-то ещё в этом духе? Превращаться в летучую мышь, например? Я читала, что демоны должны это уметь.

— Зачем мне превращаться в летучую мышь?

Сверр тоже положил себе еды и, хотя вид у неё был не особенно аппетитный, теперь изо всех сил старался вести себя прилично. Есть хотелось безумно, и если бы не королевское воспитание, он бы съел всё лобио прямо из общей миски.

— Для того, чтобы не попадаться на глаза тем, кто не должен о тебе знать, — Дагней вскинула бровь. — Ты что, в первый раз?

Сверр на мгновение даже перестал есть. Секунду смотрел на Дагней, а затем медленно произнёс:

— Нет. Я не в первый раз. Обычно об этом заботится мой… кхм… господин.

Дагней смутилась, но её бледное лицо не выразило и тени этого чувства.

— Какой бесполезный демон, — ядовито заметила она и вернулась к еде, силясь скрыть, что не знает, как быть дальше. «Если учителя его увидят, нам обоим каюк», — думала она. Бобы быстро перестали вызывать у Дагней аппетит, и, отодвинув миску, она перешла к морсу. — И как же решали эту проблему твои прошлые… господа?.. — на последнем слове Дагней ощутила внезапный укол ревности. Хотя ей, в общем-то, никто не обещал, что у её призванного существа не должно быть «прежних господ».

Сверр молчал. Он вспомнил, как один из его призывателей заставлял его прятаться в обсидиановую статуэтку, и подумал, что такая перспектива ему абсолютно не нравится.

— Они снимали мне квартиру, — соврал он.

Дагней подавилась морсом.

Она долго и тщательно вытирала губы салфеткой, чтобы не дай Сопряжение Сфер не показать, какой маленькой, беспомощной и несчастной ощутила себя при этих словах.

— Я думаю, — произнесла она наконец, — такой подарок нужно заслужить. А пока что… раз уж у тебя нет никаких полезных навыков… Ты будешь спать здесь. Внизу.

Сверр молчал. Вариант, конечно, был не самый худший, но он всё-таки надеялся, что ему позволят выходить на свежий воздух.

— Вообще-то, — заметил он, — я откликаюсь на призывы с вполне конкретной целью. Ты, безусловно, должна была об этом читать.

— Да, я читала, — Дагней пригубила морс, чтобы не смотреть собеседнику в глаза. «Это точно было в той части заклятья, которую я так и не перевела!» — металось в голове. «Сейчас он попросит… Что он попросит от меня? Моё тело? Душу? Власть надо мной?» — Но хочу, чтобы ты сказал это сам! — закончила она.

Сверр завёл руки за голову, потянулся и зевнул. Дагней ненадолго залюбовалась рельефом мышц на обнажённой груди. Демон, конечно, был очень худ, но всё равно весьма хорош. «С каких это пор ты заглядываешься на взрослых мужчин?!» — поразилась Дагней сама себе. В Башне магии никто подобные отношения не осуждал. Но Дагней до сих пор не интересовалась ничем, кроме книг.

Сверр же тянул время. Он думал о том, как много может сказать, чтобы не дать призывательнице возможности контролировать себя. А потом ему вдруг стало грустно. Он ненавидел эту игру. Сверр вообще не заключал бы никаких сделок, если бы мог путешествовать по мирам без них. «Если бы без них тебе не пришлось бы окончить жизнь в огненной бездне», — поправил себя он.

— Я любопытен, — просто сказал он. — Люблю смотреть на другие миры. Так что меня никак не устраивает перспектива сидеть в четырёх стенах. Может, превращаться в летучую мышь я и не могу, но мы можем установить связь, при которой я всегда услышу твой зов. Так что ты можешь спокойно отпустить меня… и просто позвать, когда я стану тебе нужен.

Дагней хмыкнула и покрутила в пальцах стакан морса.

— Что мешает тебе просто сбежать?

Сверр удивлённо посмотрел на чародейку, и та поняла, что сморозила чепуху. Но что именно она сказала не так, до Дагней пока не дошло.

Сверр тоже не знал, как ей объяснить. Залогом его верности была печать… Которую Дагней до сих пор не додумалась поставить.

«Так я и правда могу сбежать!» — подумал он. «Но… что потом? Сколько я продержусь в этом мире без связи с ней?»

Сверр знал, что представители его народа не могут находиться в других мирах. По крайней мере, не могут находиться в них слишком долго… Только несколько минут, чтобы появиться в окрестностях врат и выслушать предложение вот такого неофита. Это была своего рода расплата за их силу и могущество, за бессмертие и возможность менять форму тела. «Наверняка есть бессмертные, у которых нет таких ограничений, — думал Сверр сейчас. — Но что сожалеть о том, чего не изменить». И всё же он сожалел.

Множество Крылатых, которых в других мирах окрестили демонами, жило в своём огненном мире абсолютно не страдая от того, что они не могут путешествовать. Но Сверр, увы, смириться с этой участью не мог. Он любил свой мир, и всё же этот мир казался ему однообразным и однобоким в сравнении со множеством других миров, где есть и лёд, и огонь, времена года сменяют друг друга, бегут водяные реки и низвергаются с гор водопады.

Увы, обитатели иных миров зачастую вообще не знали о той проблеме, которая его мучила. А может, и к счастью не знали, потому что иначе использовали бы это знание против него. Так или иначе, их представления об устройстве Вселенной были очень узкими, они верили, что живут в единственном мире и в лучшем случае допускали существование Рая и Ада. На ангела Сверр никак не тянул, да и не желал примерять на себя этот образ. Хотя знал кое-кого из путешественников, кто наловчился отращивать белые пушистые крылья и пользовался почитанием во всех мирах.

Минус такого положения вещей состоял в том, что Сверру зачастую приходилось иметь дело с нечистоплотными, бесчестными, эгоистичными и властолюбивыми людьми. Если эгоизм и властолюбие Сверр мог понять, но честь становилась камнем преткновения. Очень уж часто требования, которые выдвигали ему призыватели, вставали Сверру поперёк горла. Приходилось выкручиваться и искать способа досрочно сломать печать. Так было и в последний раз — перед тем, как он вернулся домой и обнаружил, что его миром правит не отец, а князь Давенхил.

«Отец». Сердце Сверра стиснули колючие когти боли, при воспоминании о недавней потере. Он так и не узнал, жив его отец или нет. Быть может, Тёмный князь был не самым внимательным и заботливым из отцов, но он был честным и справедливым. И Сверр его любил — действительно любил.