Книги
ГЛАВА 3
Одна из любимых наставниц Дагней, Сэва Зеленохвост, рассказывала о том, как сварить отвар из листьев оки, который успокаивает сердцебиение и делает человека добрей. Дагней всегда слушала Сэву внимательно. Впрочем, как и всех остальных учителей. Магия всегда вызывала у неё искренний интерес.
Однако сегодня каждое слово наставницы разбивалось в голове на тысячи осколков, и сколько бы не пыталась Дагней сложить его назад, всё время получалось одно: «Сверр».
«Све-рр», — задумчиво повторяла она. «Действительно таково твоё имя?»
Демон и всё, что с ним связано, вызывало у неофитки ворох неоднозначных чувств. Любопытство, притяжение, разочарование, жалость, желание помочь и… что-то ещё. Большинство этих чувств Дагней было абсолютно незнакомо.
Когда демон потерял сознание, Дагней не сразу сообразила, что делать дальше. Но опомнившись, оттащила его в бывшую чертёжную, где давно уже приготовила тюфяк, на случай, если книги сильно её утомят и захочется прилечь. Иногда, когда не боялась, что её пропажу застукают учителя, Дагней оставалась здесь ночевать.
Демон оказался тяжёлым — таким, каким и должен быть человек в полтора раза шире Дагней в плечах. Кое-как справившись со своей задачей, неофитка вытерла рукавом ученической мантии лоб и перевела дух. Демона надо было как-то подлечить, и Дагней взялась за эту непростую задачу. Она сбегала наверх за зельями и прочими необходимыми вещами, а заодно принесла тёплую воду и влажной тряпицей отёрла перепачканное сажей лицо.
И вот тут-то Дагней и открыла для себя, что демон, оказывается, действительно красив. Ну прямо как обещало заклятие, смысл которого неофитка сумела разобрать примерно на половину.
Дагней присела возле своего приобретения и какое-то время любовалась им, а заодно раздумывала, какую пользу из демона может извлечь.
Пока выходило, что никакой. Демон был так слаб, что и речи быть не могло о том, чтобы он Дагней защищал. Напротив, пока походило на то, что Дагней самой придётся долго выхаживать его.
Мысль о том, чтобы отправить демона назад, промелькнула и исчезла. Нужно его выхаживать или нет, но Дагней хотела оставить его себе.
«А если он придёт в себя и…»
Что именно «и» Дагней не придумала, но в голове вертелось что-то наподобие «и тебя съест». Впрочем, обычно благоразумную Дагней абсолютно не остужала такая перспектива.
Она твёрдо решила, что отзывать демона не будет. Вот только куда девать его теперь?
Сверром, лежавшим в подвале на соломенном тюфяке, владели схожие мысли.
Недоучка-призывательница вызывала у него смешанные чувства.
У Сверра уже были призыватели, как опытные, так и не очень. Демон не любил, когда они заводили с ним игры и пытались обмануть, подсовывая вместо настоящей платы свою бесполезную душу. А то и вовсе старались избавиться от него, едва он выполнял свою часть договора.
Сверр был боевым демоном. Он предпочитал грубую, но честную работу. Убить кого-нибудь или разрушить пару дворцов было самое то.
Военные задания он особенно любил и всем остальным предпочитал именно их.
Если же его призывал кто-то с совсем не близкими Сверру планами, он, как правило, находил способ улизнуть в своё измерение до того, как призыватель или призывательница ставили хотя бы самую временную печать.
Планы девчонки пока что не были Сверру ясны. Он искренне опасался, что та с его помощью собирается творить какую-нибудь ерунду — например, подсовывать жаб учителям в кошельки. И в то же время девушка вызывала у него неожиданную симпатию. Своими голубыми глазами, большими и широко раскрытыми, но совсем не детскими. Нежным контуром лица и плотно сжатыми губами. Нет, магесса не выглядела ребёнком, хотя с высоты своих ста пятидесяти Сверр мог бы назвать детьми многих смертных.
Трогательная беззащитность сочеталась в ней с неожиданной серьёзностью, и Сверр пока что не мог разгадать потенциальную хозяйку до конца.
Однако, помимо дилеммы этической — помогать недоучке или нет — оставался ряд вполне практических проблем. Как то — Сверру начинал надоедать колючий тюфяк. Ожоги ныли, мешая отдыхать. А кроме того, ему было просто скучно.
Демон вдоволь набездельничался по ту сторону мира, где единственным развлечением было мечтать о мести и страдать от боли. Ему хотелось, чтобы ему дали посмотреть на солнечный — ну, или хотя бы лунный — свет. Вдохнуть нормальный свежий воздух, а не тот, который наполнял его нынешнюю темницу. Сверр вообще предпочитал запахи дороги и ветра затхлому воздуху человеческих жилищ. Он любил путешествовать, изучать новые миры. «Потому и упустил момент, когда в родном мире всё пошло вверх дном», — с горечью подумал он. Вздохнул и попытался встать.
Тут же Сверр обнаружил ещё одно препятствие на пути к свободе — он был абсолютно гол. Рубашка, в которой его вышвырнули за грань, оказалась настолько изорвана, что от неё не осталось и пары ошмётков. Кожаные штаны, какие всегда были в моде у демонов, перенесли тяготы заключения немногим лучше — но, по крайней мере, прикрывали самые интимные места.
Попадаться на глаза смертным в таком виде не хотелось, но Сверру пришло в голову, что чародейка специально раздела его и бросила тут голым, чтобы он не мог сбежать. Демон разозлился и твёрдо решил, что не остановится из-за такой ерунды.
Так, пошатываясь, он выбрался из чертёжной, где оставила его Дагней.
Шагнув в коридор, остановился, оглядываясь по сторонам. Сверр пока абсолютно ничего не знал о мире, в котором очутился, и каждая деталь могла оказаться крайне важна.
Однако стены с облупившейся штукатуркой и мигающие магические светильники, которые через раз то загорались, то гасли при его приближении, ни о чём Сверру не говорили.
Он доковылял до двери, которой заканчивался коридор. Дёрнул за ручку и разочарованно застонал.
Дверь оказалась заперта.
Будь Сверр в сколько-то приличной форме, ему не составило бы труда сорвать её с петель. Но он пока не освоился в тканях нового мира. Демон не чувствовал магической силы, потому что для её использования нужно было хорошо понять законы физики того измерения, в который он попал. В некоторых мирах магия не действовала вообще. А число миров было так велико — если не сказать, бесконечно — что нечего было и надеяться подобрать нужные магические формулы наугад.
Сверр, впрочем, никогда особо не полагался на колдовство. Он был демоном прямым и предпочитал решать проблемы напролом. Потому он сгруппировался и ударил в дверь плечом. Силы его ещё не восстановились после долгого плена, но вес то тела не сильно пострадал.
Дверь открылась за мгновение до того, как Сверр ввалился в проём, и демон едва успел затормозить, чтобы не врезаться в чародейку.
Та стояла с подносом в руках и абсолютно спокойно, даже задумчиво, смотрела на него.
— Теперь я вижу, что не зря тебя заперла, — заключила Дагней. — Отойди пожалуйста. Это твой ужин и стоять с ним в руках довольно тяжело.
Сверр, до этого несколько секунд ошарашенно смотревший на магессу, опомнился и по стеночке отодвинулся в сторону.
Не обращая внимания на то, что демон остался стоять на месте, Дагней прошла по коридору в направлении лаборатории.
— Открой пожалуйста дверь, — не оборачиваясь распорядилась она.
В голосе чародейки не было заносчивости, но не было и прежних сомнений. Ей не то чтобы хотелось подчиняться, просто Сверру становилось неуютно от того, что он не оправдывает ожидания человечки. И потому демон послушно подошёл к двери, на которую указала магесса, открыл её и дождался, когда Дагней войдёт.
