Книги
4
Они пробовали снова и снова. Такого придирчивого руководителя Кира не встречала ещё никогда. Даже её преподаватель по вокалу не терзал её такими нюансами, которые приходили в голову Илье — и это при том, что и петь-то было нечего!
В обычной ситуации Кира обязательно докопалась бы в ответ до чего-нибудь в манере игры своего мучителя, высказалась бы на счёт того, что не она одна тут фальшивит… Но, увы, к своему разочарованию, ничего такого не заметила. Все в группе играли достаточно чисто и хорошо знали свои партии. И Кире на самом деле нравилось, как всё это звучит.
— Ты глотаешь окончания слов, — заметил Илья после очередной попытки. Хотя они стопорились уже должно быть в двадцатый раз, в его голосе звучала лишь совсем небольшая тень усталости.
— Слов же нет…
— Какая разница? Не глотай хотя бы то, что поёшь. Следи за окончаниями.
Это было то требование, которое Кира выполнить так и не смогла. Мысленно она пообещала себе, что после репетиции возьмёт у Ильи ноты и сама попытается написать нормальный текст. Потом удивилась, что вообще собирается это продолжать и прогнала из головы эту мысль.
Но к тому времени, когда за пределами гаража воцарилась ночь, Кира с удивлением чувствовала, что ей это нравится. Наконец-то кто-то обращал внимание на то, как она поёт.
Она сама не заметила, как день подошёл к концу, и часы показали одиннадцать. Откровенно говоря, Кире хотелось продолжить. Она зачарованно гадала, когда же парни решат расходиться и, в то же время, мысленно скрещивала пальцы, чтобы это подольше не происходило.
Во время очередной паузы Дима опустил гитару и сказал:
— Всё, мне пора.
Инстинктивно Кира подняла глаза на Илью как будто спрашивая: «неужели ты это разрешишь?»
Но Илья только кивнул и тоже отставил гитару в сторону.
— Тебе ехать далеко? — спросил он, обращаясь к Кире.
— Ну, так… — ответила та, потому что ещё не решила, хочет ли она, чтобы Илья знал, где она живёт.
— Я тебя провожу, — уверенно сказал тот.
Кира открыла рот и снова закрыла. В этом предложении было сразу всё. Оно звучало немного странно, потому что Кира не считала себя беззащитной и не нуждалась в особом отношении, а Илья явно не собирался развозить по домам остальных. Вряд ли у него была машина, так что реальной помощи он оказать не мог. И в то же время, это решение, это желание опекать, отозвалось в груди приятным теплом. К тому же, Кира хотела остаться с Ильёй наедине и поговорить.
Справедливости ради она, всё же, спросила:
— Ты точно не хочешь спать?
— Уже нет, — Илья равнодушно качнул головой.
Оставив на Миху запирать гараж, они вышли во двор и, обогнув ближайший дом, двинулись вдоль по улице. Стоял сентябрь, так что погода была тёплой и приятной, только ветер слегка задувал под куртку. Садиться на автобус, снова оказываться в тесноте среди чужих людей, Кире не хотелось, поэтому она решила пройти пару остановок пешком.
— Как тебе? — спросил Илья, когда они миновали несколько домов.
— Музыка? — переспросила Кира. — Вы хорошо играете. Я не ожидала.
Илья тихонько хмыкнул, но скосив на него глаза, Кира увидела на губах спутника самодовольную улыбку.
— Я только не совсем понимаю, — призналась она, — к чему это всё? В смысле… — она задумалась, как бы поясиить, потому что почувствовала, что слова её могли прозвучать не слишком вежливо, а задевать Илью ей совсем не хотелось. — Я имею в виду, вы уже где-то выступали?
Илья качнул головой.
— Пару раз, — уточнил он. — Но не за деньги.
— Вы планируете выступать?
— Конечно.
— Тогда чего ждёте? «Витражи» играют куда хуже вас, а уже зашибают бабки.
Илья только хмыкнул в полголоса и ничего ей не сказал. Какое-то время они шли по улице молча, а потом он медленно произнёс:
— Начать можно с «Подвала», но «Подвал», по большому счёту, шлак. Нужно выходить на реальных продюсеров. Нужен спонсор. Это даже важнее продюсера, потому что раскруткой я могу заняться и сам. И ты, в принципе, права. Песням нужны слова. Хотя это уже такая мелочь на фоне остальных проблем.
— Это нифига не мелочь, — обиделась Кира. — Люди слушают песни, они хотят понимать, о чём они.
— Как знаешь. Хочешь что-нибудь написать?
— Э… нет.
Подумала и добавила:
— Нет, вообще-то, накорябать что-нибудь я могу, просто чтобы не петь ту белиберду, которую я сегодня пела. Но откровенно говоря, стихи у меня отстой, и если ты хочешь заниматься этим делом всерьёз, то тебе нужен нормальный поэт.
— Я хочу, — подтвердил Илья.
— А сам ты не пробовал писать?
— Я пишу музыку, — в словах Ильи была такая спокойная уверенность, что Кира ни на мгновение не усомнилась в том, что тот не рисуется. И в том, что действительно хорошо знает свои возможности. — Я умею выражать мысли и эмоции через звуки. Через слова у меня выходит с трудом. Так что стихи — это точно не моё.
Кира помолчала, размышляя о сказанном. Она подумала, что Илья в каком-то смысле прав. Напряжение, жившее внутри этого человека, проглядывало в каждом его движении, звенело в каждом гитарном аккорде… И никак не выражалось в словах.
К часу ночи Кира поняла, что Илья имеет довольно чёткий план развития — и говорить о нём может очень долго. Они уже прошли половину дороги до его дома, а садиться на автобус было попросту слишком поздно.
Холодало. Илья обеспокоенно поглядывал на спутницу, пытавшуюся поглубже запахнуться в косуху.
— Ты, случаем, горло не застудишь? — поинтересовался он.
Кира звонко рассмеялась — одновременно от осторожности собеседника и от его цинизма.
— Не боись, — фыркнула она. — Всё равно в ближайшие дни нам на стадионах не петь.
То, что Илья метит на стадионы, было уже абсолютно ясно. Впрочем, для Киры подобная перспектива всё ещё выглядела весьма фантастически.
— Не совсем, — хмыкнул Илья. — Если повезёт, через пару недель у нас будет хороший заказ. Там мы сможем показаться на глаза нужным людям. Так что, всё должно быть по первому классу.
Кира только покосилась на него и промолчала.
Когда спустя ещё час они добрались до подъезда Киры, Илья остановился и подождал, пока спутница повернётся к нему лицом.
— Пришли, — произнесла Кира, растеряно глядя на него. Расставаться она не хотела, но и пригласить посреди ночи мало знакомого парня домой не могла — наверняка, мать уже вернулась и легла спать.
— Так ты будешь у нас петь? — какие-то непонятные нотки проскользнули в голосе Ильи, сомнение и лёгкая насмешка, густо перемешанные с надеждой.
— Буду, — сказала Кира спокойно. — Но если к следующей репетиции будут хоть какие-то слова. Всё, я пошла.
И не дожидаясь ответа, она захлопнула за спиной дверь.
Илья ещё постоял, глядя на закрывшуюся перед носом дверь. Он улыбался. Чем больше Кира находилась рядом с ним — тем больше Илья хотел ещё. «И что она тебе так сдалась?» — риторически спросил он у самого себя. Впрочем, Кира была находкой со всех точек зрения. С её приходом в группу смутные планы начинали обретать реальный абрис.
Он далеко не так сильно верил в стадионы и прочую фантастику, о которых только что так вдохновенно рассказывал Кире. Но он хотел продолжать, идти вперёд. Ему было нечего терять.
Развернувшись, Илья побрёл обратно в сторону дома. Плестись предстояло до самого утра, а денег не было даже на автобус, не говоря о такси. Илья мысленно порадовался тому, что Кире захотелось пройтись пешком — не пришлось позориться и просить в долг.
«Ничего», — подумал он. «Как раз будет время сообразить, что делать теперь». Где искать поэта он, откровенно говоря, понятия не имел. Но к тому моменту, когда забрезжил рассвет, он уже сумел придумать какой-никакой ответ на этот вопрос.
