Книги
— Вадик, проснись! – Кириллов, сквозь сон, услышал перепуганный голос Егорки, а вслед за ним последовали удары по щекам. – Очнись ты уже, старая развалюха!
— Это ещё надо посмотреть кто из нас старая развалюха, – пробурчал Вадим, с трудом открывая глаза и разглядывая сидящее у себя на груди лохматое существо, – Что случилось? Что за паника?
— Уходить вам надо, срочно, пока беда не стряслась, – дрожащим голосом произнёс домовой, и заметив, как Вадим, отмахнувшись, собирается повернуться на бок, вновь отвесил ему пощёчину, – Прямо сейчас… Не дожидаясь рассвета, а не то Женька пострадает...
— Да угомонись ты и спокойно объясни, что происходит, – сквозь зевоту произнёс Кириллов, приподнимаясь на локтях и пытаясь стряхнуть с себя остатки сна. – Лучше бы за печью следил, а то так и околеть можно, – продолжил он, закутываясь в одеяло и стуча зубами, – что так холодно-то? Окна, что ли, открывал?
— Да ты по сторонам посмотри, что происходит, – закричал Егорка и отвесил Вадиму очередную пощёчину, от которой у того зазвенело в ушах. Кириллов нехотя посмотрел на печь, из которой доносилось потрескивание дров и, всё ещё не проснувшись, удивлённо пробормотал: – Чего–ж так холодно, раз огонь горит? – домовой отвесил ему подзатыльник и крикнул: – Олух, ты на стены-то посмотри!
Кириллов, поглаживая ушибленный затылок, огляделся по сторонам, и его глаза расширились от удивления, все стены были покрыты толстой коркой льда: – Какого чёрта здесь происходит? – стуча зубами и выпуская изо рта клубы пара, продолжил бормотать он, с ужасом в глазах наблюдая, как стремительно увеличивается толщина ледяного покрова.
— Некогда объяснять, давай будить всех, пока не околели, быстро на улицу… там сейчас теплее, чем в доме, – скомандовал Егорка, и перепрыгнув на грудь к Косте, продолжая говорить, принялся лупить его по щекам, – а не то навечно останетесь здесь, превратившись в сосульки, и я уже ничем не смогу помочь, – наскоро натянув на себя вещи, покрытые слоем инея, Вадим бросился в комнату девушек и, схватив за плечи Ундину, принялся её трясти.
Через десять минут, протискиваясь в узкий проём оставшийся от раздавленной наледью двери, Вадим, последним покинул дом, и, встав рядом с остальной командой, наблюдал, как затягивается проход: – Ещё пара минут и мы бы уже не смогли выбраться, – произнёс он, переступая с ноги на ногу, под звуки лопающихся в окнах стёкол и треска вырывающегося наружу льда.
— Д-д-д-а-а-а, не шутила бабка, – стуча зубами произнёс Максим, растирая руки варежками, – ну, доберусь я до неё…
— Не сейчас, – отрывистыми звуками проговорил Кириллов, чтобы согреться, начав прыгать и размахивать руками, – мы оказались совсем не готовы к такому развитию событий… Возвращаемся к себе и… – его последние слова утонули в громком крике Соколова: – А ты, тварь, чего тут делаешь? Подслушиваешь! – краем глаза Вадим заметил пролетевший в сторону дома осколок льда, одновременно с этим откуда-то сверху раздалось уханье и глухой удар. – Ура! Попал, – радостно, словно ребёнок, закричал Максим и побежал в сторону дома, а к его ногам упало что-то тёмное. Он наклонился, и Кириллов смог разглядеть, как Соколов поднимает за ноги крупную сову, крылья которой беспомощно свисали вниз. – Поймал шпиона!
— Ты её прибил, что ли? – испуганно произнёс Костя, – Она же нас не выпустит отсюда.
— К сожалению, нет, – Макс, подняв птицу до уровня глаз, разочарованно покачал головой, – но, так тоже неплохо. Она… – он потряс совой и та, очнувшись, начала извиваться и, в надежде вырваться на свободу, пытаться ударить его клювом и бить крыльями, – она, послужит нам пропуском отсюда… Мне кажется, что эта бабка и не собиралась нас отсюда выпускать, – продолжил Соколов, – устроила бы на нам ловушку, где-нибудь в лесу, и поминай как звали… А местные бы, в случае чего подтвердили, что видели, как мы уходим.
— Опасные это игры, – Вадим подошёл поближе и принялся рассматривать добычу Максима, – лишившись фамильяра, ведьма, конечно, долго не протянет, но… в ярости она успеет натворить дел, – он, задумавшись, наблюдал за тем, как Соколов, сначала хорошенько тряхнул беснующуюся птицу, а затем, издавая нечленораздельные звуки, прикрикнул так, что сова, ещё пару раз взмахнув крыльями, успокоилась. – Но я согласен с Максом в том, что отпускать её сейчас нельзя, – продолжил Кириллов, – а то нам действительно не дадут уйти.
— Эй, вы что тут столпились? – раздался голос Женьки, за спинами замерзающих людей. – Случилось что? Заходите в хату, а то домовой что-то разбушевался, совсем покоя не даёт, стучит в подполе непрерывно.
— Нет, Женька, – чуть задумавшись, ответил Вадим, – если мы зайдём, то и тебя подвергнем опасности. Ты, лучше это… чтобы согреться, вынеси нам горячего чайку, да поесть чего-нибудь.
— Да, говорите уже, что у вас там произошло? – здоровяк заворожённо смотрел, как из окон и двери старого дома вываливаются куски льда и с грохотом падают на землю, где уже образовалась приличная куча из их обломков.
— Да так… – вздохнул Максим, встряхнув ещё раз сову так, что во все стороны полетели перья, – ничего особенного, просто, похоже, что кому-то дорогу перешли.
— О! Сова! – удивился Женька, переведя взгляд на Соколова. – Ты где её взял?
— Скажем так – это помощник того, кто хочет нас отсюда изгнать, – пояснил Кириллов и, слегка прищурившись, посмотрел на друга детства. – Может, знаешь, чья она?
— Откуда ж мне знать такое? – мужчина, громко топая по ступеням, спустился с крыльца и повнимательнее посмотрел на птицу, – Хотя… Кажется, я её несколько раз видел рядом с домом Марфы.
— Какой Марфы? – оживился Кириллов, – Неужто, той…
— Той самой, – кивнул Женька и сморщился, словно откусил кусок лимона. – Матери Агатки…
— Она ещё жива, что ли? – вырвалось у Вадима. – Она же ещё в нашем детстве древней старухой была.
— Живее всех живых, – процедил сквозь зубы здоровяк и сплюнул под ноги, – будь она неладна. Сморщенная вся, скрюченная в три погибели, но ходит и суёт свой нос, куда не надо. Если скажешь ей хоть слово поперёк, то ещё и проклятиями осыпет… Поговаривают, что она свою душу Маре продала, и та ей позволила задержаться на этом свете…
— Ты в домового не верил, – засмеявшись, перебил его Вадим, – а всяким слухам веришь?
— Ну а как ещё объяснить-то это? Ей же уже за сотню перевалило, – Женька ещё немного постоял, рассматривая прущий из окон поток льда, тяжело вздохнул и спросил: – Дом-то хоть оттает?
— Вот этого не знаю, – пожал плечами Кириллов, – надеюсь, что да… В крайнем случае попробуем помочь другими способами.
— Ладно, пойду за чаем, – Женька, своей неуклюжей походкой направился к дому. – Может, вам ещё и термос в дорогу дать? – спросил он, обернувшись на пороге.
— А вот это хорошая идея, – утвердительно кивнув, улыбнулся ему Вадим, – горячее в дороге не помешает. И это… поменьше слушай, что народ болтает.
— Мы всё-таки уходим? – с нотками разочарования, спросил Макс, – Мы же поймали птицу, можем теперь и поторговаться…
— Надо уходить, – перебил его Вадим, слегка покачав головой, – мы, сейчас не готовы к встрече с ней, а без боя она говорить не захочет. Сам, же слышал, что у неё есть договорённость с Марой, а значит, она может прийти на помощь… А тогда нам точно не поздоровится.
— Какого ещё боя, – продолжая перетаптываться, спросила Ундина, – Мы же просто поговорить хотим… Судьбу Серова узнать…
— Поверь мне, она нам этого… – Кириллов кивнул в сторону Соколова, который пытался в очередной раз упокоить разбушевавшуюся птицу, – не простит… Да и про Виктора, даже если и знает, ничего не скажет. Боюсь, что его уже и в живых-то нет… Использовали его в своих ведьмовских ритуалах, – раздавшееся откуда-то сверху шипение, заставило его замолчать и он, машинально обернувшись в сторону звука, задрал голову, посмотрев на стоящее рядом дерево. Заметив, как с ветки, в сторону Соколова бросился чёрный, мохнатый, комок, он крикнул: – Макс, берегись!
Максим, не раздумывая, пригнулся и, пролетающий мимо кот, с диким рёвом пронёсся у него над головой, и, вцепившись когтями в шапку, сорвал её. Упав на землю, зверь, свернулся клубком и прокатившись по снегу. Остановившись, он вскочил на лапы и издавая утробные звуки, начал приближаться к Соколову, при этом выгнув спину и распушив хвост.
Лицо Максима перекосило злостью, его зрачки покраснели, а над нижней губой показались острые клыки. Кот, словно оценивая врага, на мгновение замер, переводя взгляд, то на Макса, на руках которого уже появились огромные когти, но на судорожно бьющуюся в конвульсиях птицу, одну лапу которой, насквозь пронзило острым когтем. Вновь раздалось утробное урчание и кот, в очередной раз раскрыв пасть, зашипел и начал наступать, глядя Соколову прямо в глаза: «Тебя же предупреждали, что если не покинешь это место, то пожалеешь, – раздался у него в голове старческий голос, очень похожий на его ночную собеседницу, но всё же отличающийся. – Если отпустишь птицу прямо сейчас, то у вас ещё будет шанс уйти отсюда живыми…».
— Не заговаривай мне зубы, – прошипел Макс и схватив, второй рукой, сову за голову, добавил: – Ещё один шаг и ты понесёшь хозяйке её голову, – кот в нерешительности остановился и с нескрываемым презрением посмотрел в глаза Соколова. С минуту, взъерошенная зверюга, стояла неподвижно, но затем, медленно отступила и, в голове Максима вновь зазвучал голос: «Хорошо, можете уходить. Но мы ещё встретимся». – В ваших интересах не попадаться мне на глаза, – бросил Максим разворачивающемуся коту. – Даже не пытайтесь помешать нам. Если я замечу хоть что-то подозрительное, то никакой жалости к птичке у меня не будет, – кот, на мгновенье обернувшись, зашипел в ответ и скрылся в щели забора.
— Ты, что с котом разговаривал? – полюбопытствовала Ундина, – Что-то он недоволен остался.
— Ну, не знаю, с котом или нет, – Максим продолжал смотреть в то место, где скрылось животное, – но, надеюсь, мой посыл был услышан.
— Ребята, идите чай пить, – раздался голос Евгения, – раз в дом заходить не хотите, то я вам в беседке накрыл. Там, конечно, не так тепло, но хоть ветра и снега нет.
Раздавшийся треск, заставил всех замереть и повернуться в сторону старого дома. Брёвна, из которых он был сложен, начали трескаться и выворачиваться наружу, а на их месте оставалась лишь ледяная стена. Неожиданно крыша пришла в движение и с грохотом рухнула на землю, развалившись на несколько частей.
— Ну вот и всё, – пробормотал Женька, наблюдая за тем, как с ледяной глыбы отваливаются последние брёвна, – оттаивать больше нечему.
— Ну, хоть дальнейший рост прекратился, – Вадим подошёл к нему и положил руку на плечо друга. – Летом посмотрим, может, и восстановить удастся.
— Да накой он мне? – Евгений махнул рукой и направился к беседке, – вещи не успел все перенести, а теперь, не знаю, выжило ли там хоть что-нибудь или раздавило всмятку…
— Поможем, чем сможем, – Кириллов, попытался его успокоить, но товарищ лишь молча кивнул в ответ.
— Ты так и собираешься её таскать? – усмехнулся Вадим, наблюдая за тем, как на поясе Максима болтается связанная по лапам сова.
— Ну, не отпускать же её раньше времени, – усмехнулся Соколов, стараясь идти след в след за своим начальником, прокладывающем путь среди нанесённых за ночь сугробам. – Как доберёмся до станции, так и отпущу тварюгу, – Макс, морщась от яркого солнца и сверкающего в его лучах снега, любовался высокими елями, растущими практически сплошной стеной по обе стороны просеки, внезапно его внимание привлекла одна детали и он, резко остановившись, крикнул: – Стоп! Здесь, что-то не то. – Максим, когда все замерли, уставился вверх, на ель с обломанной макушкой, – мне кажется, мы возле этого неё уже третий раз проходим.
— Не может быть, – возразил Кириллов, идущий первым. – Ты посмотри, перед нами даже снег не тронутый. – Соколов обошёл Вадима и внимательно посмотрел на ровную, искрящуюся гладь. Присел и, сняв перчатку, потрогал рыхлый, словно только что выпавший снег. – Что-то тут не то, – произнёс он, повернувшись к остальным и вытащив из кармана нож, подошёл к дереву и вырезал на его коре замысловатый символ. – Пошли дальше, – махнул он рукой и Кириллов, согласно кивнув, начал движение.
Минут через десять, Максим вновь резко остановился и на него налетел идущий следом Павел: – Ты бы хоть предупреждал, – пробурчал он, подавая ему руку и помогая встать из сугроба, а увидев озадаченный взгляд Соколова, добавил: – Что опять случилось?
Максим взглядом показал на макушку дерева, а сам подошёл вплотную к стволу и, выругавшись, произнёс: – Похоже, они меня не услышали.
— Это то, о чём я думаю? – спросил оказавшийся рядом Вадим, проводя рукой по свежевырезанному орнаменту.
— Он самый, – ответил Максим и принялся отвязывать птицу. – Не хотят по-хорошему, будем с ними по-другому говорить.
— Только не прибей её, – едва слышно произнёс Вадим, отходя в сторону, – нам надо отсюда живыми выбраться.
— Постараюсь, – злорадно улыбнулся Соколов, выкручивая крыло сове, которая, почувствовав послабление, попыталась вырваться. – Не хотел я тебя калечить, но, видимо, по-другому твоя хозяйка не понимает, – раздался хруст костей, а птица издала, пробирающий до костей, вопль. – Кстати, где она? Слышит меня или нет? – Максим, отпустил вывернутой крыло и то, безжизненно повисло, – где эта старая кляча? Если я ещё раз увижу это дерево, то сверну твоей курице шею. – он посильнее затянул узел вокруг лап совы и вновь подвязал верёвку вокруг пояса. – Пошли, – практически крикнул он своим коллегам, которые с интересом наблюдали за его действиями.
— Надеюсь, ты не переиграл, – тихонько, чтобы остальные не услышали, произнёс Кириллов, проходя мимо него. – Хотя другого пути я тоже не видел.
— Прорвёмся, – улыбнулся Максим и похлопал Вадима по плечу. – Думаю, что на этот раз, меня услышали, – Вадим, согласно кивнул и начал движение.
Не успела группа сделать и десятка шагов, как их поглотила лёгкая дымка, стремительно опустившаяся с вершин деревьев. Соколов, продолжая движение, схватил сову за шею, а второй рукой крепко сжал голову, все его чувства обострились, но он не чувствовал никакой опасности, вокруг стояла лишь звенящая тишина.
— Надеюсь, этот туман не прикрытие того, что мы продолжаем ходить кругами? – раздался голос Кости из хвоста колонны, – Как бы нам вообще с пути не сбиться.
— Нормально всё, – не оборачиваясь произнёс Максим, и уголки его рта тронула лёгкая улыбка, – скоро будем на месте, я уже слышу шум дороги.
— Ну, что, птичка, – произнёс Соколов, развязывая узел вокруг лап совы, – не будем обманывать твою хозяйку, – избавив птицу от верёвки, он поставил пленницу на перрон и отошёл в сторону. Птица бросила на людей недоверчивый взгляд и, выполнив неуклюжие прыжки, отдалилась в сторону и, расправив крылья, попыталась взлететь. Заваливаясь на вывернутое крыло, она неуверенно поднялась в воздух и направилась в сторону леса. Не успев набрать высоту, врезалась в лобовое стекло несущегося на большой скорости грузовика и, отлетев на полосу встречного движения, попала под колёса автобуса.
— Допрыгалась птичка, – усмехнулся Костя, пока все, раскрыв от удивления рты, наблюдали за происходящим.
— Я бы так не радовался, – первым пришёл в себя Кириллов. – Она свою часть сделки выполнила и отпустила нас, мы же…
— Мы тоже выполнили, – перебил его Максим, – она же без нашей помощи попала под колёса…
— А кто её крыло выворачивал? – Вадим с укором посмотрел на Макса, а тот, пожав плечами, ответил: – Это была вынужденная мера, она первая нарушила наше соглашение и не выпускала нас.
— Будем надеяться, что она это понимает, – сквозь шум приближающегося поезда, произнёс Кириллов, – и мы без проблем доберёмся до города, – он схватился за поручень и заскочил в остановившийся, напротив, вагон.
Максим, пропустив вперёд остальных, собирался шагнуть на ступеньку, ведущую в вагон уже начавшего движения поезда, но неожиданно у него в глазах потемнело, а в ушах раздался знакомый скрипучий голос: – Далеко собрался, негодник?
— Что тебе надо? – спросил Максим, слегка растерявшись, но, быстро взяв себя в руки, добавил: – Мы не виноваты, что твоя зверушка решила покончить собой.
— Туда ей и дорога, – раздалось в ответ, сквозь истерический хохот. – Неужто вы поверили, что я буду рисковать своим фамильяром? Это был всего лишь один из ничего не значащих помощников… Но он замечательно справился со своей ролью… Даже немного жалко такого терять. – старуха на некоторое время замолчала, а потом заговорила вновь: – Всё, твои друзья уехали, и мы остались наедине…
— Что тебе от меня надо? – едва сдерживаясь, спросил Максим.
— Мне? Ничего… – раздалось в ответ, – но кое-кто, хочет с тобой поговорить, а я за это получу ещё десяток лет, но это тебе знать не к чему… Побудь пока здесь, пока я подготовлю всё необходимое для вашей встречи, – голос старухи смолк, и Макс остался стоять в полной темноте.
