Книги
- А вот этого я сказать не могу, - опускает голову Паула. - Поймите меня правильно, госпожа, прошу вас: это не от недоверия к вам, просто я не должна. Когда-нибудь вы узнаете. Все эти тайны однажды не станут нужны, наверное, но до этого пока далеко.
Ия встает и подходит к распахнутому окну, где гораздо свежей. Ее сердце сейчас стучит так громко, что, пожалуй, должно быть слышно в другом конце комнаты. Она смотрит за окно, на самом деле не видя ничего, только пытаясь успокоиться и разобраться в себе.
Все ее мысли в последнее время крутятся вокруг одного человека, которого все называют Волком. Остальные мужчины ее совершенно не интересуют. Даже об их существовании она вспоминает только время от времени.
А ОН, ее спаситель… Он слишком особенный и дерзкий, чтобы она могла не думать о нем постоянно. Чтобы не прокручивать в памяти снова и снова все яркие моменты, связанные с ним, с самого первого раза, когда она увидела его в храме, во главе отряда. И до последней минуты здесь, в этом замке, когда он попросил ее танцевать, а сам в это самое время внезапно уехал.
Он будоражит ее воображение. И в ее мечтах всегда находится с ней рядом. А память о редких прикосновениях его рук жжет ее кожу и сейчас, вызывая еще и что-то вроде головокружения.
Ночи не исключение – ОН снился впечатлительной девушке, достигшей традиционного возраста вступления в брак, и когда она еще играла роль языческой богини, и когда уже спала здесь, в этой самой комнате. Она не смела признаться в своих чувствах ни только ему, но даже и самой себе. Хотя не могла не думать о нем.
Сейчас Ия тщетно осматривается вокруг себя в тайной надежде найти какое-то средство, чтобы перенестись к нему немедленно. Но, конечно, не обнаруживает волшебной палочки или ковра-самолета.
Ее удивляют слова служанки о ее ребенке и о какой-то тайне, связывающей Паулу с Волком. Экс-богиня обдумывает услышанное и так, и эдак, но каждый раз выходит, что отцом ребенка этой красивой, крепкой и налитой доброй силой молодой женщины является все тот же человек, который лично ей представился как Волк.
Значит, ОН несвободен. Христиане могут иметь лишь одну жену. Из-за этих мыслей сердце Ии теперь словно сжимает чья-то ледяная рука. Девушка пытается глубоко вздохнуть, чтобы сбросить с груди тяжесть, но не тут-то было!
Ей почему-то казалось, несмотря на очевидную сдержанность этого человека, что он спас ее не просто так, что он не только вежлив с ней, - что он выбрал ее для себя. Именно поэтому многие его слова и поступки, казалось, имеют и другой, приятный лично для нее смысл.
«Он помог мне, словно близкому человеку», - повторяет она себе. И, пожалуй, подсознательно ждет, что у них могут быть близкие отношения.
А любить достойного мужчину всем сердцем и всем своим существом, в ответ на его любовь, всегда казалось ей едва ли не смыслом жизни. Но если у него уже есть жена или ребенок…
Молодая женщина, сидящая сейчас в этой комнате, знала так называемого Волка другим. От нее он не скрывался. А Ия даже не имела никакого права мечтать о нем и ревновать, потому что он ничего ей не обещал и ничего от нее не требовал. Умом она это понимает, но ей все равно горько и очень-очень больно.
Но что, если она все-таки ошибается? Она пытается уговорить Паулу признаться, кто отец ее мальчика. Но чем больше настаивает и горячится хозяйка, тем тверже отказывается отвечать молодая женщина, хотя и явно огорчается от этого сама.
Они словно двигаются по замкнутому кругу, и экс-богиня все больше убеждается в правильности своих предположений, что отец сына сидящей перед ней красивой молодой женщины – Волк. Девушка сдавленно стонет.
- Что с вами? Вы вдруг так побледнели, госпожа. Вам плохо? Послать за лекарем? – бросается к ней служанка и помогает дойти до дивана, потом заботливо подносит питье с кусочками льда.
- Нет, я здорова, - отворачивается от нее Ия.
Хозяйка садится и пьет, стуча зубами о стакан.
– Это я виновата, что огорчила вас, - виновато констатирует Паула. - Мне уйти?
- Не сейчас, - девушка отрицательно качает головой.
Новая болезненная мысль вдруг обжигает ее: а может, Волк является и отцом детей других женщин в этом замке, о которых вскользь упоминала Паула?!
Экс-богиня попала в обстоятельства, где никого и ничего не знает. Даже об обычаях окружающих она может судить только по давним рассказам матери, которые, конечно же, за прошедшее время обросли домыслами и сказками.
Что, если ОН обнимал всех этих женщин и целовал, а также дарил им внимание другими способами? Ия отдает недопитый стакан и ненадолго закрывает лицо руками, дрожа всем телом.
- Если тебе нельзя называть имя, - наконец, шепчет она, опустив руки, - то хотя бы кивнуть или покачать головой тебе можно? Ради Бога, я умоляю тебя, ответь мне хоть как-нибудь: отец твоего ребенка – господин Волк?!
