Не подумайте плохого, я сама тётка.
Дело было несколько лет назад. И тогда, конечно, мне хотелось думать, что я не тётка. Что я вполне. И ещё не внушаю желания уступить мне место. Меня даже несколько коробили попытки уступить мне место. И потом, я действительно считала, что раз сейчас у меня работа сидячая, а у кого-то стоячая — то вот и пусть сидят. Может, они вообще в пять утра встали. Пусть ещё и спят.
Пока не рассказала одному молодому знакомому, какие у нас хорошие молодые люди.
Вот, говорю я ему. Вот я захожу в маршрутку, и, между прочим даже без сумки. А вот сидит такой же, как ты. Но, по всему видно, измучен. Синяки под глазами, взгляд «отстаньте от меня» и всё такое. А тут я вваливаюсь в узкое пространство и оказываюсь аккурат около него. Он подскакивает, дескать, вот вам, старая тётя, место. Типа, садитесь и не делайте попыток преставиться на глазах пассажирской публики.
Я гордо отказываюсь словами «сидите-сидите, я постою, у меня и багажа нет». Парнишечка, конечно, сел обратно, потому что других персонажей с острой потребностью посидеть вокруг не наблюдается. Но выглядит он по-прежнему — не очень. И даже как-то нервно.
Вот говорю я это своему молодому знакомому. А он за меня не рад. И даже наоборот, возмущен:
— Вот и уступай, — говорит, — вам после этого место. Человеку, — говорит — может, неудобно стало после отказа. Человек, может, дураком себя чувствовал. И скажите спасибо, уважаемая престарелая знакомая, что не послал вас далеко за такие выкрутасы. А что потом этот человек не будет уступать другим престарелым, у которых, может, пять сумок будет в наличии, вы не подумали?
Примерно в таком русле он мне объяснил, что я обмишурилась. А вовсе и не молодец.
Так и сказал:
— В другой раз уступят — извольте приземлиться на означенное место, даже если бедро скрипит и колено не сгибается. Извольте, — говорит, — изловчиться и сесть. И не смущать ответственных граждан своими подлыми отказами.
Так и сказал. Я теперь, честно скажу, не осмеливаюсь отказываться. Не то чтобы запугал меня представитель молодежи, а мне жалко ставить людей в неловкое положение. Тем более, если они встали в пять утра.