Книги
Полина была почти обыкновенной девочкой. Белобрысая, длинные светлые волосы, веснушки. Курносая. Озорная и любопытная. Всё как полагается для двенадцатилетней девочки.
Правда, Полину терзала одна необычная страсть.
— А вы знаете, — говорила она мне, едва появившись на пороге, — я вчера мёртвого жука видела. Прямо раздавленного. Он мне не подошёл. Я тогда другого нашла. Взяла мамин нож, он самый тонкий. Ну, вы знаете мою маму, — Полина горделиво усмехается.
Мама Полины — биолог. И знает свою дочь 12 лет. Поэтому среагировала на отсутствие особенного ножа мгновенно: отправилась искать дочь. Не сына, понимаете? Не сына.
И нашла. И изъяла нож. Этим Полина и гордилась: маминым умом и реакцией.
У Полины всё сводилось к любимой теме. Идём всей толпой на карьер, купаться. Казалось бы — иди да радуйся! Цветочки собирай. Веночки плети…
У Полины другой путь: она нашла перо птицы. И это сподвигло ее сообщить мне по секрету, что как раз на днях она нашла труп птицы. Видимо, галки. И вечером провела вскрытие. Да. Пересчитала все сломанные кости. И вытащила все не вылившиеся до той поры и местами целые внутренние органы. Полина тоже была биолог.
Предоставляете, как мне ее слушать? Мне жалко засохший цветок выбросить. Я отказалась от шкуры кенгуру, потому что будут над ней плакать: она погибла под колесами… Я не читаю постов про животных, я не смотрю каналы про животных: мне их смертельно жалко. И могу плакать два дня и проклинать человечество.
А тут — Полина. И ее неуёмное научное любопытство. То жука вскроет, то птицу, то погибшую кошку. А кому придёт рассказать? Маме, это само собой. А потом — мне. Потому что другие сразу хватаются за валидол. А я лицо держу и улыбаюсь. Даже вопросы задаю по теме беседы.
PS. Через годик Полину перекинуло в другую научную область: растения. Так и поступила в МГУ — на почвоведение (бюджет, а как же, победила в очной перечневой Олимпиаде).