Елена Алексеевна

Учителя в моё время были суровые. Мы тоже не всегда послушные. Мы, честно говоря, те ещё негодяи были.

Но сегодня только про Елену Алексеевну.

Она была учителем русского языка и литературы.

С языком у неё получалось блестяще: те, которые были двоечники, писали и говорили куда грамотней нынешних отличников. Так заплетут — не остановишь. Потому как — метода!

Вот, к примеру, урок русского языка. Для понятности методы — контрольный урок. Это когда «все откройте книжки на сто пятой странице, и читаем контрольные вопросы».

Открыли. Читаем первый вопрос.

Конечно, только идиоты читают первый вопрос. Значительная часть, конечно, лихорадочно оглядываются, ищут, кто спокойно пялится в учебник. То есть учил и может подсказать, в случае чего. И пробуют привлечь внимание: шипят, кидаются ручками и смятой бумагой, делают страшные глаза.

Бесполезное занятие, это факт. Потому как с урока мало кто уходил без единиц. Двойка — только если знаешь материал. Тройка — если знаешь материал, и Елена Алексеевна при этом не упала в обморок от твоих откровений. Пятерка — если упала.

А так ничего, все сидят, готовятся.

И вот, началось… Елена Алексеевна поднимала одного за другим, один за другим все блеяли и не могли мгновенно сформулировать ответ на первый вопрос. Результат — десяток единиц и, может, тройка или четвёрка. Пятёрка? Нет, того, кто мог ответить на пятёрку, Елена Алексеевна приберегала на потом.

Так неспешно набиралось на класс полсотни оценок. Елена Алексеевна размялась, наступала очередь отличников. Она их рвала и размазывала по страницам затёртых учебников и своих тайных тетрадей. Отличники изнемогали, но бились насмерть. Всё, контрольный урок закончился…

В дневнике самого умного вполне могло стоять в строчку: 1 (ед.), 1, 5, 5, 2, 4, 5, 1 (ед.). С подписью учителя в конце.

Половина деток имели такие оценки, в строчку: 1 (ед.), 1, 1, 1 2, 1, 3, 1 (ед.).

Совсем неудачники, сами понимаете, и таких не получали.

В особо урожайные дни в строчке дневника могло стоять 12 оценок. Почерк у Елены Алексеевны был размашистый, если места не хватало, она, ничтоже сумняшеся, ставила двойки и единицы на соседней строчке. Например, на алгебре.

Впрочем, родители были в курсе особенностей преподавания и контроля Елены Алексеевны: многие сами у неё учились. Потому только вздыхали и махали рукой:

— А, это… Ты это, старайся. — И уходили запить соточкой воспоминания детства.